ОЧЕРК РАЗВИТИЯ РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ

соч. Шпета (ч. 1. Пг., 1922). *Как я могу писать историю русской философии, которая если и существует, то не в виде науки, тогда как я признаю философию только как знание*, заметил о своих затруднениях при написании этой работы Шпет. Отвергая философию как мораль, проповедь или мировоззрение и считая высшей ее исторической и диалектической ступенью философию как знание, он не отрицал, однако, наличия предварительной истории, в течение к-рой философия *становится в знание*. По его убеждению, рус. философия как раз и начинает подходить к этой стадии развития, поэтому внутренне необходимо подвести перед указанным моментом зрелости итоги предшествующего развития. С т. зр. Шпета, философия приобретает национальный характер не в ответах научный ответ для всех народов и языков один, а в самой постановке вопросов, в подборе их, в частных модификациях. Интерес и отношение к той или иной проблеме, к той или иной стороне в ней носят местный, народный, временной характер. Только в таком смысле и можно говорить о национальной науке, в противном же случае само решение научных вопросов (в т. ч. и философских) в соответствии с национальными вкусами, склонностями и настроениями ничего научного в себе не сохраняло бы. Начиная исследование с киевского периода, Шпет не обнаруживает там и в последующее время не только *любомудрия*, но и элементарной грамотности: духовенство и знать, считал он, не имели представления о научных и философских интересах. Примеры этому *незадачливый Максим Грек со своею действительною или мнимою ученостью*; *мнимо-народный философ Сковорода*, в соч. к-рого он находит *предельно минимальное* количество философии; Брянцев, с его т. зр., лишь совокуплял *Вольфа с бесцветным кантианством* и т. п. В своем *Очерке* Шпет дает описание и оценку различных проектов *рус. философии*, принадлежавших Карпову, Сидонскому, Новицкому. О философском национальном сознании до 1-й четверти XIX в., по Шпету, не может быть и речи. Но затем в философских настроениях россиян произошла перемена, раскрывшая живой философский дух. Стали выдвигаться свои проблемы, и важнейшая среди них: определение рус. задачи в философии. *Невегласие* (невежество) вот почва, на к-рой, по глубокому убеждению Шпета, произрастала рус. философия. Не природная тупость россиянина в философии, не отсутствие живых творческих сил, как свидетельствует вся рус. литература, не недостаток чутья, как доказывает все рус. искусство, не неспособность к научному аскетизму и самопожертвованию, как раскрывает нам история рус. науки, а исключительно невежество не позволило рус. духу углубить в себе до всеобщего сознания философскую рефлексию. Вот почему на такой почве произрастала *философия бледная, чахлая, хрупкая*, и удивительно только, что она все-таки, несмотря ни на что, росла. На почве невежества сформировалось утилитарное отношение к философии, поскольку восприятие ее как *мудрости и морали*, по мнению Шпета, непременно утилитарно философия должна учить жить мудро как в самом широком, так и в самом узком смысле практической жизни. Понимание философии как метафизики и мировоззрения вызывает более тонкое и возвышенное представление об ее пользе для спасения души, разрешения загадок смысла жизни, оправдания мира. Однако нужно углубиться до идеи философии как чистого знания, чтобы восприятие ее и науки перестало быть утилитарным. История рус. философии как мысли, проникнутой духом утилитаризма, есть история донаучной философской мысли, к-рая не познала себя как философию свободную, чистую, философию как знание, философию как искусство. Это не значит, что в рус. философии отсутствовало движение идеи. Но восприятие идеи и ее движения в рус. мысли было *нечисто, до-научно, примитивно, не-софийно, не мастерское*. Рус. философия по преимуществу философствование. Поэтому ее темы редко бывают оригинальны. Но у нее все же есть свой собственный (национальный) тембр голоса. Он раскрывается не в решении, даже не в постановке проблем, тем более не в методе, а гл. обр. в психологической атмосфере, окружавшей и постановку вопросов, и их решение. Единственная оригинальная тема в рус. философии тема России. Отсутствие исторической аристократии, т. е. творческого выразителя нации, самый загадочный факт рус. бытия. *Рефлексивная аристократия* (интеллигенция) берет на себя долг разрешения этой проблемы, и потому-то *Россия* становится предметом рус. философской рефлексии. *Народ* и *интеллигенция* как творческий выразитель народа приобретают характер философско-культурного соотношения. Разница и даже противоположность ответов с т. зр. народа или интеллигенции определяет особую диалектику рус. философии и тем самым узаконивает ее оригинальное философское место. В этом смысле славянофильские проблемы единственные оригинальные проблемы рус. философии. II часть работы, о выходе к-рой было объявлено в 1922 г., осталась неизданной и находится в рукописном отделе Российской государственной библиотеки.